Тонкая грань Елиуя

«Молитва Давида. Услышь, Господи, правду, внемли воплю моему, прими мольбу из уст нелживых. От Твоего лица суд мне да изыдет; да воззрят очи Твои на правоту. Ты испытал сердце мое, посетил меня ночью, искусил меня и ничего не нашел; от мыс­лей моих не отступают уста мои. В делах человеческих, по слову уст Твоих, я охранял себя от путей притеснителя. Утверди шаги мои на путях Твоих, да не колеблются стопы мои... А я в правде буду взирать на лице Твое; пробудившись, буду насыщаться об­разом Твоим» (Пс. 16:1–5,15). Первое, о чём Давид говорит в этом псалме Богу, это о своей правде, перечисляя её признаки в своей жизни. И надо заметить, что он не лжёт перед Богом, а значит, и перед людьми, что говорит о его искренности и от­кровенности, как мы уже читали в послании к Евреям: «да при­ступаем с искренним сердцем».

Второе, Давид просит о суде, и делает он это неоднократно в своих молитвах перед Богом: «Го­сподь судит народы. Суди меня, Господи, по правде моей и по непо­рочности моей во мне» (Пс. 7:9). Для Давида это не страшно, бо­лее того, желанно, потому что является своеобразным Божьим регулятором его жизненного пути, который не даст ему сбить­ся. Он всю свою жизнь направил на исполнение правды, которая для него давно уже является приоритетом и прошение судов — тому доказательство. Но просит Давид об этом не просто так, он не твердит это как некое заклинание, приносящее счастье. Нет, он просит не стыдясь, указывая Богу на пройденный им путь и на чистые мотивы своего сердца, главнейшим из которых является жажда по Богу: «...в правде буду взирать на лице Твое; пробудившись, буду насыщаться образом Твоим».

В этом месте мне вновь хотелось бы вернуться к книге Иова, с которым мы расстались несколько глав назад, разбирая неправду и её проявления. Ведь посмотрите, о чём говорит пса­лом: Господь испытал сердце Давида, посетил его ночью и даже искусил его, однако ничего не нашёл, ибо от мыслей Давида не отступили уста его, и в делах человеческих Давид охранял себя от путей притеснителя. Давид не хочет, чтобы его стопы сошли с путей Божьих, и молится о твёрдости своего пути. Можно ли то же самое сказать и про Иова? Безусловно, можно — эти слова подходят для описания и его жизни тоже. Иов, как и Давид, знает, что он твёрд в своём пути и перед Богом неви­новен, потому что он не лукавит и не лицемерит перед Ним и людьми и не ходит путями, которыми живёт этот мир, испове­дующий неправду.

Но всё же есть и разница между путем Давида и Иова. Она хорошо прослеживается в словах псалмопевца: «А я в правде буду взирать на лице Твое; пробудившись, буду насыщаться об­разом Твоим». Эту же разницу, но уже только в виде следствия, увидел и Елиуй — один из четырех друзей, пришедших к Иову. Будучи ведомым Богом, он в духе кротости указал Иову и его «друзьям» на их основные ошибки: «Тогда воспылал гнев Ели­уя... на Иова за то, что он оправдывал себя больше, нежели Бога» (Иов. 32:2). Получается, что Иов до самого последнего момен­та даже не догадывался, что существует совершенно иной уро­вень отношений с Богом, что это не какая-то зачётная система дел, в которой, по мнению Иова, Бог оказался неправ или где-то «промахнулся», а уровень бесконечного первенства Бога в сердце, мыслях и любви праведного человека. Это уровень ми­лости и утешения Отца и смиренно любящего сердца сына.

В следующих главах книги Иова, которые мы будем раз­бирать, Елиуй представлен как единственный искренний друг, который пытается объяснить Иову причину его проблемы. Я долго думал, стоит ли включать в книгу «Путь правды» рассуждения о последних событиях книги Иова, тем более, как мы понимаем, вины самого Иова в том, о чём говорит Елиуй, нет. Проблема Иова не может послужить поводом для его обвинения, потому что никакого отступления с пути правды в его жизни не произошло. Ещё один момент: для понимания того, о чём говорит Елиуй, необходимо приложить изрядное терпение и немало усилий, что совсем не просто, учитывая то количество информации, которое уже было нами воспринято. Однако я при­шёл к выводу, что понимание этой тонкой грани, которую «на­щупал» Елиуй, также необходимо, как и понимание самого пути правды, потому что именно эта невидимая грань, хотим мы этого или нет, зачастую разделяет даже тех верующих, кото­рые давно пытаются идти правильным путём.

Причина действительно серьёзная, поскольку указывает на глубинную проблему тех, кто обличён определённой формой официального церковного служения. Оказывается, существует принципиальное различие, между тем как себя видит верующий человек и кем он себя позиционирует – служителем Бога или же сыном Божьим. Другими сло­вами, «тонкая грань Елиуя» позволяет теперь разглядеть тех, для кого Господь в большей степени является лишь Всемо­гущим Начальником и Судьей, и тех, для кого Он, всё-таки больше Небесный Отец и Спаситель. Если человеку удастся увидеть эту тонкую грань, то я уверен, это не только поможет ему понять всё откровение о Божьей правде, но и сделать соб­ственный путь правды значительно легче. Ведь чем больше мы понимаем суть того, что требует от нас Господь, тем легче нам будет идти, дабы увидеть славный конец оного.

Итак, Елиуй — вестник от Бога — начал возвещать исти­ну, и это подготовило сердце Иова к восприятию слов Само­го Бога. Господь дал дерзновение Елиую, поэтому он так сме­ло перед всеми и заявил: «Вот я, по желанию твоему, вместо Бога. Я образован также из брения; поэтому страх передо мною не может смутить тебя, и рука моя не будет тяжела для тебя» (Иов. 33:6,7). Зная, что пока ещё нуждающийся в посреднике Иов может испугаться, Елиуй успокоил его, напомнив ему о том, что он такой же бренный человек, как и все, и у него нет такой силы, как у Вседержителя. Это прозвучало довольно-та­ки по-детски, но сработало, ведь Иов находился в напряжении не только из-за своего отчаянного положения, но и благодаря усилиям своих «друзей».

Далее Елиуй привёл Иову его же собственные слова, в которых он нашёл неправду. Неправда, оказывается, была в том, что Иов увидел в Боге обвинителя, Который якобы поставил его Своим противником (Иов. 33:9–12). Видимо, данное обличе­ние для Иова было настоль ко непонятно, что для его объясне­ния потребовалось ещё три главы, в которых Елиуй постепен­но донёс ему суть того, что он сказал выше. Но как только Елиуй начал это делать, мы, читая его слова, невольно начинаем ловить себя на мысли, что Елиуй почему-то использует ту же риторику, что и его друзья: «Итак послушайте меня, мужи мудрые! Не может быть у Бога неправда или у Вседержителя неправосудие. Ибо Он по делам человека по­ступает с ним, и по путям мужа воздает ему» (Иов. 34:10,11). Однако здесь всё гораздо глубже.

Елиуй успел объяснить сказанные им слова следующим образом: «Бог говорит однажды и, если того не заметят, в другой раз: во сне, в ночном видении, когда сон находит на людей, во время дремоты на ложе. Тогда Он открывает у человека ухо и запечатлевает Свое наставление, чтобы отвесть человека от какого-либо предприятия и удалить от него гордость, чтобы от­весть душу его от пропасти и жизнь его от поражения мечом. Или он вразумляется болезнию на ложе своем и жестокою болью во всех костях своих... Если есть у него Ангел-наставник, один из тысячи, чтобы показать человеку прямый путь его, — Бог уми­лосердится над ним и скажет: „освободи его от могилы; Я нашел умилостивление“. Тогда тело его сделается свежее, нежели в мо­лодости; он возвратится к дням юности своей. Будет молиться Богу, и Он — милостив к нему; с радостию взирает на лице его и возвращает человеку праведность его. Он будет смотреть на лю­дей и говорить: „грешил я и превращал правду, и не воздано мне; Он освободил душу мою от могилы, и жизнь моя видит свет“. Вот, все это делает Бог два, три раза с человеком, чтобы от­весть душу его от могилы и просветить его светом живых» (Иов. 33:14–19, 23–30).

Во-первых, не могу не отметить, что Елиуй пророчески заговорил об умилостивлении, которое Бог видит только в жертве Иисуса Христа. Это открывает Бога не просто как справедливого Воздаятеля, но и как Желающего миловать и прощать. Однако Иова, как мы помним, не за что было прощать. В этом и была проблема ситуации. Оттого Елиуй и делает такое сильное уда­рение на милости, как бы намекая Иову о главном ожидании человека, которое должно храниться в его сердце, каким бы праведным он ни был. Во-вторых, несмотря на всю строгость речи, в которой Елиуй будто бы вновь укоряет Иова в согреше­нии, в ней мы видим также и настоящее сострадание, которое он испытывает к Иову: «Если имеешь, что сказать, отвечай; го­вори, потому что я желал бы твоего оправдания» (Иов. 33:32). Согрешение, о котором хочет сказать Елиуй совсем не то согрешение, о котором говорили «друзья». Те понуждали признаться и акцентировали внимание Иова на том, что он где-то согрешил — в делах ли, или в словах, то есть на уровне плоти. Елиуй же попытался обратить внимание на внутренние мотивы его сердца, на чистоту его помыслов и более высокие смыслы происходящего, что очень хорошо становится видно уже в 36-й главе.

И всё-таки меня не оставляет мысль, почему Елиуй, несмо­тря на своё заверение, что «я не вашими речами отвечал бы ему» (Иов. 32:14), начал, по сути, выражаться так же, как и «друзья»? «Вот, Иов сказал: „я прав, но Бог лишил меня суда. Должен ли я лгать на правду мою? Моя рана неисцелима без вины“. Есть ли такой человек, как Иов, который пьет глумление, как воду, всту­пает в сообщество с делающими беззаконие и ходит с людьми не­честивыми? Потому что он сказал: „нет пользы для человека в благоугождении Богу“» (Иов. 34:5–9). На самом деле Елиуй нарочно рисует перед Иовом картину нечестивых, уподобляя его слова действи­ям этих людей. Несмотря на то, что Иов не был таким чело­веком, в реальности он был без пяти минут рядом, вплотную приблизившись к ним своими устами.

И дальше, как следствие, Елиуй описывает возможный конец таких людей, если они не остановят­ся в своих мыслях: «„Иов не умно говорит, и слова его не со смыслом“. Я желал бы, чтобы Иов вполне был испытан, по ответам его, свойствен­ным людям нечестивым. Иначе он ко греху своему прибавит от­ступление, будет рукоплескать между нами и еще больше на­говорит против Бога» (Иов. 34:35–37). Следующее, что сделал Елиуй, — это привёл в качестве примера жизнь царей и пра­ведников (Иов. 34:19–24,27; 36:6–12). Суть этих притч из уст Елиуя сводилась к следующему: ответы Иова говорят о том, что он не прошёл испытания. В сердце Иова не нашлось смирения, поэтому Елиуй боится, что таким образом может быть близко и отступление. Примером тому, на взгляд Елиуя, должна была послужить жизнь царей и сильных мира сего, о плохом конце которых он вспомнил: «Он поражает их, как беззаконных лю­дей, пред глазами других, за то, что они отвратились от Него и не уразумели всех путей Его» (Иов. 34:26,27).

Наконец, Елиуй делает вывод, что человеку, каким бы праведным он ни был, есть ли за ним грех или нет, в сердце необходимо говорить так: «К Богу должно говорить: „я потерпел, больше не буду грешить. А чего я не знаю, Ты научи меня; и если я сделал беззаконие, боль­ше не буду“. По твоему ли рассуждению Он должен воздавать?..» (Иов. 34:31–33). Какими бы ни были наши дела, Богу мы этим ничего не сделаем и ничем Его не сможем впечатлить, потому что многие наши хорошие дела, на самом деле, не в состоянии впечатлить Его, а порой даже расстраивают Бога. Тем самым Елиуй хотел сказать простую вещь: Богу важнее нечто иное, что может принадлежать, по мнению самого человека, не только человеку, но и Ему Самому, — это сми­ренное сердце и сокрушенный перед Богом дух. При этом прав человек в своих поступках или нет – это стоит лишь на втором месте.

Опровергая слова Иова, что Бог не слышит его, Елиуй в 35-й главе высказал прекрасную, мудрую мысль о том, что перед Господом, как очищающий щелок идёт суд: «Но неправда, что Бог не слышит и Вседержитель не взирает на это. Хотя ты сказал, что ты не видишь Его, но суд пред Ним, и — жди его» (Иов. 35:13,14). Если перефразировать эти слова, то Елиуй говорит, что Бог слы­шит и потому посылает впереди Себя суд, чтобы переплавить сердце, сделав его смиренным, способным слышать и не пропустить, что скажет Бог, так что жди его. Заканчивается эта глава ещё более удивительно: «Но ныне, потому что гнев Его не посетил его и он не познал его во всей строгости, Иов и открыл легкомысленно уста свои и без­рассудно расточает слова» (Иов. 35:15,16). Елиуй дерзнул ска­зать, что, оказывается, гнев Господень во всей своей полноте ещё не постиг Иова. И это правда, особенно если учесть смертные муки ада, которые могут ожидать непокорных.

Елиуй утверждает, что эти страдания в действительности работа Бога, кото­рая почему-то дала повод Иову и его «друзьям» усом­ниться в справедливости Бога и открыть в негодовании свои уста. Елиуй обличает, что это не является наказанием, но ты уже успел осудить Бога за Его несправедливый суд, как и «друзья», которые также утверждали, что это и есть наказание за грехи оного. В 36-й главе Книги Иова мы увидим, каким образом Елиуй усмотрел в действиях Бога милость, а не окончательный вердикт жизни Иова, который вынесли его «друзья».

«Вот, Бог могуществен и не презирает сильного крепостию сердца; Он не поддерживает нечестивых и воздает должное угнетенным» (Иов. 36:5,6). Напомнив еще раз, что он говорит от имени Бога, Елиуй незаметно повернул свою речь к словам утешения и поддержки. По сути, Сам Господь воззвал к Иову, говоря ему, что Он всегда отвечает человеку угнетенному, — тем более если его сердце остаётся сильным крепостью — пусть он и сбился или запнулся, но не упал и не опустил руки перед угнетаю­щими его обстоятельствами. Это свойство человека, продол­жающего быть чистым в своих намерениях и вере в сложных жизненных обстоятельствах, всегда восхищало и располагало Бога.

И вот, наконец, Елиуй приводит пример праведного человека. Но что удивительно, перед нами встаёт совершенно нети­пичный образ праведника: «Он (Господь – от авт.) не отвращает очей Своих от праведников, но с царями навсегда посаждает их на престоле, и они возвышаются. Если же они окованы цепями и содержатся в узах бедствия, то Он указывает им на дела их и на беззакония их, потому что умножились. И открывает их ухо для вразумления, и говорит им, чтоб они отстали от нечестия. Если послушают и будут служить Ему, то проведут дни свои в благополучии и лета свои в радости. Если же не послушают, то погибнут от стрелы и умрут в неразумии. Но лицемеры питают в сердце гнев и не взыва­ют к Нему, когда Он заключает их в узы. Поэтому душа их умира­ет в молодости и жизнь их с блудниками. Он спасает бедного от беды его и в угнетении открывает ухо его. И тебя вывел бы Он из тесноты на простор, где нет стеснения, и поставляемое на стол твой было бы наполнено туком. Но ты преисполнен суждениями нечестивых: суждение и осуждение — близки» (Иов. 36:7–17).

В самом начале приведённого отрывка Господь устами Елиуя говорит, что Он воспринимает праведников, как правителей, ставит их и делегирует им власть как царям. Это очень важное откровение, о котором многие не задумываются, а следовало бы потому, что это влечет за собой серьезную ответственность. Первое, о чём стоило бы сказать, это то, что праведники по сути, облачены Богом и имеют те же полномочия, а значит и обязательство перед Всевышним, что и цари, имеющие влияние и несущие бремя вла­сти. Безусловно праведник может фактически взойти на престол или стать правителем, примеров тому не мало даже в самой Библии (Иосиф, Давид, Езекия, Даниил), однако влияние и власть праведников должно складывается не благодаря людской силе или переданной по на­следству власти, а благодаря Всевышнему Богу, Которым они и были поставлены для определенного дела.

Таким образом, влияние, которое может оказать праведник в деле исполнения своего призвания по силе и воздействию сопоставимо с влиянием любого правителя и даже больше, не только правителя, но и Самого Иисуса Христа: «Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит, потому что Я к Отцу Моему иду» (Иоан.14:12). При этом действие таких полномочий от Бога не ограничено никакой конъюнктурой или сроком, как это бывает с президентской или любой другой земной властью. Оно зависит от цели призвания и состояния самого праведника, который должен исполнять Божью волю. А Божья воля может быть самого различного характера: от понятных и хрестоматийных требований до вполне необычных задач.

Именно в таком необычном ключе пророк Иеремия перед нача­лом своего служения услышал из уст Самого Господа следующие наставления: «Смотри, Я поставил тебя в сей день над народами и царствами, чтобы искоренять и разорять, губить и разрушать, созидать и насаждать» (Иер. 1:10). Какую цель преследует Бог, ставя перед пророком столь неожиданную задачу? А цель весьма понятна, особенно если мы вспомним шаткое и катастрофическое состояние Израильского народа того времени. Ещё бы немного и Израильский народ изнутри был бы разрушен тем грехом и отступлением, которые творились, в том числе среди священнослужителей. Для спасения Божьего замысла требовалось срочно приступать к искоренению дел греховных и разрушению замыслов дьявола, созидая взамен доброе и насаждая веру. К чему и был призван пророк Иеремия.

Тем не менее, несмотря на то, что работа предполагалась только с Израильским народом, Господь делегирует Иеремии куда большие полномочий, чем мы могли бы предположить: «Я поставил тебя в сей день над народами и царствами». И тут ничего необычно нет, поскольку Израиль не находился в вакууме. Очень сильное воздействие на него оказывал весь внешний мир – народы и царства, окружавшие его. История всего Ветхого Завета доказывает нам, что это воздействие было не просто плохим и агрессивным, но приносящим заразу греха и разлагающим Израильское общество изнутри. А значит задачу необходимо было решать вкупе, что и требовало соответствующих полномочий. Является ли на сегодняшний день это задачей современных пророков и последователей правды решать каждому, но то что мир с каждым днём погружается в ещё большее зло, которое продолжает разлагать Церковь изнутри, это факт.

Однако, возвращаясь к Елиую и читая, что он дальше сказал о праведниках, мы замечаем нечто неожидан­ное: речь вдруг заходит об узах бедствий, в которые попадают праведники. Но наше недоумение быстро рассеивается, так как Господь весьма доходчиво объясняет устами Елиуя, что это за узы: оказывается, посредством этих бедствий Он открывает ухо для вразумления праведников, дабы указать им на беззако­ния их, которые умножились. Я вновь подчеркиваю, что речь идёт именно о праведниках, которые отличаются от грешников не тем, что они никогда не попадают в неприятности и не спо­тыкаются, а тем, что они способны подниматься и меняться посредством Слова, исходящего из уст Божьих.

Конечно, данный ответ не универсален и не может распро­страняться на всех, кто идёт путём правды, поскольку в Слове Божьем мы читаем множество и других примеров скорби и бед­ствий, которые переносили пророки и апостолы по совершен­но иным причинам. В данном примере ответ касается только Иова и указывает ему не на грех, а на единственно возможный в его ситуации выход. Если немного перефразировать слова Елиуя, то можно сказать следующее: праведник, находящийся в подобной ситуации, всегда слушает Бога, а если нет, то это и не праведник. Слушать и слышать Бога — это самый правильный поступок для любо­го верующего человека, нуждающегося в ответе и помощи от Всевышнего, потому что «...вера от слышания, а слышание от слова Божия» (Рим. 10:17).

Вера, главным образом, зависит от того, желает ли человек слышать то, что говорит ему Бог. Если да, то Слово Божье, которое он получит в ответ, создаст в нём необ­ходимую для преодоления любой ситуации веру. Однако, что мы ви­дим в жизни Иова? А то, что он желал высказаться и говорил, а также был вынужден слушать, но, увы, не Бога, а затмивших Его «друзей», тратя своё драгоценное внимание и время на вы­слушивание домыслов и преодоление ложного смятения. Но слава Господу, Иов, наконец-то, понял, что он должен дать право голоса и Самому Богу. Следовательно, Елиую всё-таки удалось изложить суть своей мысли, которую он пытался донести до страждущего Иова всё это время: «Но лицемеры питают в сердце гнев и не взы­вают к Нему, когда Он заключает их в узы» (Иов. 36:13).

В этом и состояла тонкая грань, которую нащупал Елиуй – видеть и жаждать Господа во всех обстоятельствах жизни. Искать всегда и прежде всего Самого Бога и личной дружбы с Ним, даже если условия, окружающие тебя, не располагают к этому. Это и есть главная ценность, ради которой праведник готов даже просить судов, а не избегать их.